Немного о гуманной стрельбе

Немного о гуманной стрельбе

Гуманная пуля. Книга о науке, политике, истории и будущем

© Оскотский З. Г., 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

К читателям сборника

Этот сборник включает лучшие произведения в жанре публицистики, истории, футурологии, написанные Захаром Оскотским за последние полтора десятилетия. В основе сборника – книга «Гуманная пуля», которую дополняют очерки, статьи и эссе.

Захар Григорьевич Оскотский в 1970–1987 годах работал в научно-производственном объединении военно-промышленного комплекса, был ведущим инженером. Ему принадлежит более двух десятков изобретений в области средств воспламенения и взрывания для ракетной техники, боеприпасов, взрывных работ. Но прежде всего Захар Оскотский – писатель, замечательный прозаик и публицист.

Диапазон его творчества удивительно широк. За стилистически совершенными психологическими рассказами 1970–80-х – начала 90-х следует «Зимний скорый» – законченный автором в 2005 году большой роман о судьбах интеллигенции в последние советские десятилетия. Это яркое, волнующее повествование о событиях и человеческих драмах той эпохи. За мельтешением «застойных» будней, за метаниями и сомнениями героев встают вечные вопросы о смысле жизни и роли человека на Земле.

Безвременье, в которое ныне провалилась Россия, унижение интеллигенции, одичание общества не могли оставить равнодушным писателя, переживающего за судьбу страны. И, еще не завершив работу над «Зимним скорым», Захар Оскотский обращается к публицистике, которая в итоге меня с ним лично и познакомила.

В 1998–99 годах Захар Оскотский пишет «Гуманную пулю» – поразительную книгу о влиянии научно-технического прогресса на ход истории, о цели науки, о ее роли в главных событиях XX века и в грядущих событиях XXI века. Приводимые в книге многочисленные исторические факты, большей частью неизвестные широкому читателю, заставляют по-новому взглянуть на кризисы прошлого (мировые войны, Октябрьскую революцию, судьбу социализма в СССР). Но главное, автор старается донести до читателей очищенное от мифологии видение важнейших современных и будущих проблем. Особый интерес представляют его логические построения, которые приводят к важным прогнозам.

Некоторые мысли, высказанные в книге «Гуманная пуля», – о демографическом переходе, как основной причине мировой нестабильности, о бессмертии, как цели научно-технического прогресса, и другие – лишь теперь начинают входить в общественное сознание.

Ближние прогнозы «Гуманной пули» о развитии мировых и российских событий стали сбываться вскоре после ее написания и выхода в свет первого издания. А теперь, более чем десятилетие спустя, мы видим все больше публикаций в пользу того, что сбудутся и ее дальние прогнозы: о разрешении конфликта между Западом и Югом с помощью несмертельного «контрацептивного» оружия; о том, что успехи науки по продлению человеческой жизни ведут к главному кризису цивилизации, угрожающему самому ее существованию.

Последний прогноз недавно получил научное подтверждение. Ученые из бразильского университета Сан-Паулу методом компьютерного моделирования сравнили перспективы двух популяций: обычной, члены которой стареют и умирают, и бессмертной, представители которой гибнут исключительно под воздействием внешних факторов. Как показало моделирование, обществу «бессмертных» грозит гибель.

Но, в отличие от пессимистических выводов бразильских ученых, концовка «Гуманной пули», даже в своей трагичности, все-таки звучит оптимистическим аккордом.

С уверенностью можно сказать, что актуальность книги «Гуманная пуля» не только не снизилась за время, прошедшее после выхода первого издания, но, напротив, еще больше возросла.

Чтобы донести некоторые мысли из «Гуманной пули» до более широкого круга читателей, Захар Оскотский в 2000–2004 годах написал остросюжетную антиутопию – роман «Последняя башня Трои», действие которого происходит в конце XXI века.

Критик Ольга Костюкова из журнала «Профиль» написала, что «Последняя башня Трои» может встать в один ряд с антиутопиями Оруэлла и Войновича, а критик Сергей Некрасов из журнала научной фантастики «Если» отвел этому роману место рядом с произведениями Уэллса, Лема и Стругацких.

Недавно Захар Оскотский закончил новый роман «Утренний, розовый век. Россия-2024». Его также можно отнести к жанру остросюжетной антиутопии. Но это иная книга, чем «Последняя башня Трои». И дело не только в том, что перед нами несколько иной вариант будущего. «Утренний, розовый век» написан с минимальным использованием элементов фантастики, он тяготеет к психологическому реализму. Даже тогда, когда дело доходит до немыслимой фантасмагории, в нее героя вместе со всей страной заносит потоком вполне возможных для нас событий. Роман убедительно показывает, какое будущее ждет Россию без интеллигенции, без собственной науки и промышленности.

Но вернемся к настоящему сборнику. Кроме книги «Гуманная пуля» в него вошли также исторические очерки, статьи и эссе, которые предлагают нестандартный, идущий вразрез со многими традиционными мифами, взгляд на ключевые моменты истории и политики. Нельзя не согласиться с автором: наша истинная трагедия в том, что в России во все эпохи – в царскую, в советскую и в постсоветскую – «в стремлении к покою система подрубает сук, на котором только и могла бы удержаться». Она подавляет таланты, душит инициативу способных ученых, инженеров, организаторов (эссе «Источник всех наших побед»).

Особое место в сборнике занимает статья «Имитация» (2006). По моему убеждению, это самый точный анализ нынешней российской системы, причин ее возникновения и ее истинных проблем, в том числе в связи с мировыми проблемами. Я рад, что полный текст этой статьи впервые был опубликован именно в Бюллетене Академии наук «В защиту науки», заместителем редактора которого я являюсь (в выпуске № 3, 2008 г.).

Одной из главных тем «Имитации», как и многих других текстов сборника, является также особая роль научно-технической интеллигенции в жизни России. В настоящее время, когда у нас, по сути, разрушены наука и промышленность, сборник должен побудить читателей задуматься над тем, что для выживания страны прежде всего необходимо возрождение класса русской научно-технической интеллигенции с присущими ей культурой, гуманизмом, чувством общественного долга.

В целом сборник Захара Оскотского – это прививка здравого смысла и убедительный призыв к разуму. Того и другого так не хватает в нашей действительности! А литературное мастерство автора делает обсуждение самых серьезных проблем увлекательным для широкой читательской аудитории.

Я приветствую выход этого сборника и желаю ему заслуженного успеха у читателей.

К читателям (предисловие к первому изданию)

Перед вами необыкновенная книга. Думаю, что ее странное, на первый взгляд, название «Гуманная пуля» станет со временем всем понятным символом.

Немного о гуманной стрельбе

Отрадно замечать, что культура охоты, в том числе и в области оружия, растет. Тем не менее приходится признавать, что появляются еще в наших угодьях люди, считающие, что их винтовка свалит любого зверя при любых обстоятельствах. При этом они не имеют ни малейшего понятия ни о баллистике пули конкретного патрона, ни об анатомии зверя.

Многие охотники в дружеской беседе у привала обсуждают, куда лучше целиться, какой пулей стрелять, чтобы гарантированно «положить» зверя. Но мало кто при этом приходит к какому-то единому заключению. Некоторые убеждены, что стрелять необходимо в голову или шею, чтобы животное дошло на месте, другие же убеждены, что в большинстве ситуаций целесообразнее стрелять под лопатку. Рассматривать этот вопрос мы будем на таких распространенных у нас видах дичи, как, например, кабан, лось и косуля.

Бывалые охотники сами, как я уже упоминал, часто расходятся во мнении, какой выстрел надежнее: выстрел по легким – из-за его шокового действия, либо выстрел точно под лопатку в область сердца. Третьи вовсе убеждены, что стрелять следует не под лопатку, а по лопатке. Есть и убежденные сторонники гуманного, но порой довольно трудноосуществимого выстрела в шею или голову, в результате которого животное не только падает сраженным на месте, но и его туша остается наименее поврежденной.

НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНЫЙ РИСК: ВЫСТРЕЛЫ В ШЕЮ И ГОЛОВУ

Тот, кто говорит: «Я стреляю исключительно в голову!» – либо хвастун, либо очень умелый, уверенный в себе стрелок, с соответствующим оружием, охотящийся в богатых дичью угодьях. Такую роскошь, как стрельба по голове, могут себе позволить немногие, так как лишь небольшое отклонение от точки прицеливания может привести к тому, что основная цель – мозг – не будет задета и животное будет обречено на мучения, а незадачливый охотник – на длительный добор подранка.
Егерям доводится часто добирать животных, пораженных в челюсть или глотку «мастерами точного выстрела».

Тот же, кто решает стрелять в сердце, изначально стоит на правильном пути, но при этом ему необходимо иметь хотя бы элементарные представления об анатомии дичи, на которую предстоит охотиться.

РАСПОЛОЖЕНИЕ СЕРДЦА

У большинства крупной дичи сердце расположено очень низко и может быть поражено лишь при выстреле в нижнюю треть или даже четверть корпуса под лопаткой. Небольшая погрешность в выборе точки прицеливания, в оценке и дистанции – и выстрел придется выше сердца, либо, что гораздо хуже, пуля попадет в ногу. В том случае, когда дичь стоит к вам строго боком, целиться необходимо под сустав передней ноги.

Стреляя с небольшой дистанции, многие, особенно начинающие охотники испытывают искушение выстрелить зверю в голову. Но опытные стрелки сочтут такое решение не только самонадеянным, но и ошибочным, так как большинство винтовок пристреляны на более дальние дистанции и, соответственно, на коротких расстояниях будут значительно «высить», что не даст вам поразить довольно небольшой мозг животного.

Если же вы приняли решение стрелять под лопатку, то даже небольшая ошибка в прицеливании при условии использования подходящего калибра и типа пули может быть простительна. Витальная зона зверя составляет около 20–35 см в зависимости от его размеров, и, пробив легкие, поразив печень или сосуды сердца, вы с высокой вероятностью добудете трофей. После такого ранения крупный зверь еще иногда пробегает некоторое расстояние, но вскоре доходит, не обрекая охотника на поиски.

ВЫСТРЕЛ СПЕРЕДИ

Выстрел спереди по грудной клетке зверя технически зачастую не очень сложен, но хочется предостеречь от стародавнего заблуждения, которое гласит, что мушку следует подводить по ногам снизу вверх, к грудине. Лучше наведите ее или перекрестье прицела сбоку, дабы, поспешив, не поразить ногу, что, как я уже упоминал выше, приводит к мучительным доборам подранков.

В случае если животное стоит впереди вас, но под некоторым углом, необходимо представить себе воображаемую линию, проходящую через одну из передних ног и выходящую через одну из бедренных мышц. Это правило едино для любого выстрела наискосок: пуля должна пройти сквозь зверя по диагонали, поразив жизненно важные органы. А если вдобавок будет раздроблена кость ноги, то зверь скорее всего ляжет на месте, и, даже если потребуется сделать «выстрел милосердия», не нужно будет торопиться и нервничать, целясь в сторону уходящего на махах животного.

При выстреле спереди пуля зачастую не проходит навылет, даже при применении мощных калибров, но это отнюдь не плохо, так как в этом случае энергия снаряда «остается» в звере, обеспечивая высокое поражающее действие.

Но необходимо заметить, что по крупному зверю не следует стрелять под углом, превышающим 45 градусов, так как кожа и подкожный слой жира могут значительно «затормозить» пулю, и она не сможет донести достаточно энергии для уверенного поражения жизненно важных органов. Общеизвестно, что кабан в холодное время года весьма крепок на рану из-за калкана – накопленного слоя жира, обеспечивающего зверю защиту от морозов.

Даже если вы хорошо стреляете и уверены в себе никогда не пренебрегайте вторым выстрелом, который может потребоваться сделать по уходящему зверю. В случае уходящего подранка даже выстрел по заду, абсолютно неприемлемый в любой другой ситуации, может спасти или хотя бы облегчить положение. Опытные охотники знают, что любое дополнительное попадание в подраненного зверя ослабляет его, делая последующий добор проще.

ИДЕАЛЬНОЕ ПОПАДАНИЕ

Каждый правильный охотник стремится стрелять зверя точно и гуманно, не обрекая на мучения. Идеальным может считаться выстрел, пришедшийся в область сердца, когда пуля, войдя под лопатку, поражает оба легких, верхушку сердца и вдобавок раздробляет плечевую кость.

Такие повреждения и шоковое воздействие высокоскоростной пули скорее всего сделают смерть животного мгновенной и безболезненной. Конечно, часть туши будет испорчена, но это намного лучше, чем сделать подранка, стреляя в голову только ради того, чтобы получить больше мяса. Все же современный охотник должен понимать, что охотничью этику необходимо соблюдать, а гуманное отношение к зверю есть непременная ее часть. Ведь мы живем не в первобытное время, и нашей первоочередной целью больше не является принести как можно больше мяса к общему костру любой ценой.

Читать онлайн «Гуманная пуля»

Автор Оскотский Захар Григорьевич

Оскотский Захар Григорьевич

Обращение к читателям

Значение науки и ошибка Маркса

Цель гуманной пули

Наука и сталинский социализм

Наука и олигархия

Наука и будущее России

Наука и буржуазная демократия

Полет гуманной пули сквозь XXI век

Оскотский Захар Григорьевич

Гуманная пуля

Книга о науке, политике, истории и будущем.

Обращение к читателям

Перед вами необыкновенная книга. Думаю, что ее странное, на первый взгляд, название «Гуманная пуля» станет со временем всем понятным символом.

Книга написана увлекательно, живым языком, она прочитывается бук- вально на одном дыхании, и это при том, что повествует она о вещах самых серьезных: о судьбах науки, России и всей человеческой цивили- зации.

В книге много интересных исторических фактов, неизвестных широкому читателю, и много прогнозов, ближних и дальних. Автор развертывает перед нами сценарии будущего России и захватывающие дух картины миро- вых научных и политических событий XXI века, но нигде не отрывается от реальности. Каждый прогноз — плод напряженных раздумий, участником которых автор делает и читателя.

Это книга о трагедиях — пережитых прошлых и неминуемых будущих. Но горечь ее и тревога далеки от безысходности. Напротив: как раз то, что в России в наше время создаются такие книги, и внушает надежду.

Две главы из этой книги — «Наука и олигархия» и «Наука и будущее России» — были опубликованы в журнале «Нева», N 7, 2000. Сейчас книга выходит отдельным изданием, в полном объеме, и мы можем только пора- доваться за автора и за читателей, к которым она попадет.

Борис Давыдов, член редколлегии журнала «Нева».

Вместо введения

Гуманная пуля — не оксюморон, не изыск автора, а научный термин, который в начале ХХ столетия появился в военной медицине и оттуда перелетел в публицистику, символизируя благотворное влияние научного прогресса на судьбы человечества. Меняя оттенки звучания от успокои- тельного к ироническому и обратно, он продержался на слуху до самого августа 1914-го.

В этой книге мы будем не раз обращаться к истории — для того, что- бы лучше понять современность и попытаться заглянуть в будущее.

А в современности Россия не просто теряет свою промышленность, свою инженерию и науку. Уже подрастает поколение, которое почти убеж- дено, что автомобили-иномарки где-то вольно размножаются и бродят стадами в прериях, только отлавливай, а видеомагнитофоны в заграницах растут на кустах: срывай, упаковывай, отправляй в магазин. В стране, где чуть ли не единственный вид деятельности, приносящий доход, — перепродажа, и у старших-то утрачивается понимание того, сколько по- надобилось научных открытий и инженерно-технических решений, чтобы создать не компьютер даже, а простенький кварцевый будильник «Made in Taiwan «.

Мало того, взгляните на многих инженеров и научных работников, особенно из числа специалистов оборонной промышленности. На тех, кто получает нищенскую зарплату в своих полумертвых, обезлюдевших НПО, либо уже выброшен оттуда и, пропитания ради, осваивает немногие вос- требованные ныне занятия, вроде ремонта квартир или той самой, нена- вистной мелкой торговли. Обманутые, обворованные, эти люди — по странному свойству человеческой психики — немалую долю разочарования и презрения обращают вовнутрь, на самих себя, на свои оказавшиеся бесполезными знания и способности. Словно это научно-технический про- гресс, которому они служили, их обманул и не смог защитить от бездар- ности правителей, гангстерской наглости «новых русских», тошнотворной тупости масс-культуры.

Россия переживает второе за сто лет разочарование в науке. Пережи- вает в одиночку. А первое разочарование, начавшееся под гром авгус- товских пушек 1914-го, было всеобщим. Ему предшествовало всеобщее очарование.

Утрата иллюзий

Веком воистину победной научно-технической революции, эпохой без- грешного, общеполезного ее торжества был не ХХ век, а ХIХ. За ка- кое-нибудь столетие, время жизни одного крепкого старика, мир изме- нился больше, чем за несколько предшествующих тысячелетий.

ХIХ век начинался при свечах, с ручными мануфактурами, парусника- ми, дилижансами, средневековыми эпидемиями чумы и холеры, а заканчи- вался — громадными заводами, использующими точные станки и сложные химические технологии, океанскими лайнерами, автомобилями, электри- ческим освещением, телефонами, радиосвязью и, наконец, медициной, вполне сравнимой с современной.

Благотворность перемен ощущалась и осознавалась в развитых странах всеми слоями общества. По свидетельству Марка Алданова, к началу ХХ века в среде интеллигенции вера в научно-технический прогресс замени- ла религию. Перспективы казались безграничными. Считалось, что наука в самом скором времени избавит человечество от всех бед, и прежде всего от такого пережитка дикости, как война.

Одни авторы утверждали: развитие промышленности, кредита и акцио- нерства, железные дороги, пароходы, телефоны и телеграф настолько тесно связали экономику и всю жизнь самых разных стран, что война между ними стала так же невозможна, как война между различными частя- ми одного и того же организма.

Другие с огорчением признавали, что войны, увы, возможны и в век разума. Однако, благодаря все той же науке, причиняемые войнами стра- дания неуклонно уменьшаются. Вот самый известный и вдохновляющий при- мер. В конце ХIХ века при переходе на бездымный порох калибр вин- товок уменьшили с 10 — 12 до 6,5 — 8 мм. Пули приобрели вытянутую, обтекаемую форму, свинец заключили в твердую оболочку из медного сплава. В ходе англо-бурской и русско-японской войн обнаружилось, что эти новые пули наносят несравненно более легкие раны, чем прежние, крупнокалиберные, из сплошного мягкого свинца.

Явление «гуманной пули» породило целую лавину восторженных публи- каций, от серьезных исследований в медицинских журналах до безграмот- ных статеек в бульварных газетах. Словосочетание «гуманная пуля» на время сделалось одним из символов прогресса. Эти пули воспеты худо- жественной литературой (вспомнить хотя бы известный, многими читанный в детстве роман Буссенара «Капитан Сорви-Голова»).

В недалеком же будущем, утверждали оптимисты-футурологи, война и вовсе сведется к борьбе немногих, технически совершенных единиц. Как рыцари, будут сходиться дредноуты на море, дирижабли и аэропланы в небесах. А народы воюющих стран, точно зрители на турнире, станут наблюдать за ареной и болеть за свои команды.

Прекрасные иллюзии вдребезги разлетелись в 1914-м, от первых же залпов всемирной бойни. О «гуманности» пуль никто больше не вспоми- нал: густые ливни этих пуль, извергаемые усовершенствованными пулеме- тами, скашивали цепи солдат, как траву. К тому же, главным поражающим фактором стала артиллерия, а осколки снарядов давали страшные рваные раны.

Что же проглядели оптимисты начала ХХ века, бурно радовавшиеся бы- строму развитию науки?

Илья Эренбург писал: «Наибольшая опасность для человечества проис- текает из того обстоятельства, что научный прогресс опережает про- гресс моральный». Если не вступать на зыбкую почву рассуждений о том, что такое моральный прогресс, источник опасности можно обозначить бо- лее сухо: рассогласование между нарастающей скоростью научного про- гресса и медленным течением социальных процессов приспособления об- щества к новым научно-техническим состояниям.

Одно из самых грозных порождений этого запаздывания — явление так называемого д е м о г р а ф и ч е с к о г о п е р е х о д а. О нем сейчас пишут и говорят довольно много, но почему-то без упоминаний о его искусственном происхождении. В результате он начинает казаться неким природным явлением, вызывая подчас недоуменные вопросы. Напри- мер, почему население какого-то отсталого региона, до недавнего вре- мени малочисленное, вдруг лавинообразно увеличивается?

Между тем, причинно-следственные связи здесь достаточно просты. Для любого народа, прежде, чем он вступает на путь научно-техническо- го прогресса, характерен сельский образ жизни, с низкой производи- тельностью труда и высокой рождаемостью, которая компенсируется высо- кой смертностью. Численность населения прирастает умеренными темпами.

Но уже на ранних стадиях прогресса развитие медицины (гигиена, борьба с инфекционными болезнями, прививки и т.п.) вызывает резкое снижение детской смертности и увеличение средней продолжительности жизни, а развитие сельскохозяйственных технологий (удобрения, высоко- урожайные культуры, механизация) обеспечивает быстро растущее населе- ние продовольствием. Таким образом, естественные ограничители размно- жения устраняются прогрессом, в то время как новые, обусловленные са- мим прогрессом, еще не успели выработаться. Происходит «демографичес- кий взрыв» — начальная фаза демографического перехода.

Бурный прирост населения продолжается в течение нескольких поколе- ний, пока сохраняется свойственная для прежней отсталости высокая рождаемость. Затем, — по мере роста образования и культуры, изменения структуры занятости (оттока из сельского хозяйства в промышленность и сферу обслуживания), соответствующего переселения из деревень в горо- да, улучшения условий жизни, — темпы прироста постепенно снижаются и, наконец, численность населения стабилизируется: на уровне, многократ- но превышающем первоначальный. Так — в идеальном варианте, без ката- строф — заканчивается демографический переход.

В действительности же, он никогда и нигде не проходит спокойно. Всегда и везде сопровождается страшными потрясениями. Быстрый рост населения, ломка традиционных жизненных укладов, наличие громадных масс молодежи порождают вспышки массового безумия. Именно для этого периода характерно высказывание Ницше о том, что, «если безумие от- дельного человека — исключение, то безумие партий, классов и целых наций — закономерность».

Как ни странно, в наши дни даже в серьезных исторических трудах, исследующих происхождение мировых войн, речь обычно идет об экономи- ке, игре политических сил, особенностях психики лидеров и т.д. Такие первопричины, как научно-технический прогресс и порожденный им в кон- це XIX — начале ХХ века демографический взрыв в Европе, — почти не упоминаются. А вот для многих современников событий было ясно, что дело прежде всего в демографии. Достаточно обратиться к опубликован- ным в СССР в 1960 году воспоминаниям Альфреда Тирпица, военно-морско- го министра кайзеровской Германии в 1897 — 1916 г.г. Он откровенен без затей: «Накануне 1914 года в Германии была очень высокая рождае- мость, население страны каждый год прирастало на несколько миллионов человек. Мы — не милитаристы, но сам рост населения вынуждал нас бо- роться за жизненное пространство, за колонии, за новые рынки сбыта своих товаров!»

Тирпиц, используя последние достижения науки и техники своего вре- мени, создал огромный флот сверхмощных линкоров-дредноутов. Но, когда мы говорим об эпохе «утраты иллюзий», сразу вспоминается более значи- тельный пример. Кажется, сама жизнесмертная двойственность науки, со- единение безграничных возможностей человеческого разума и самоубийст- венных тенденций человеческого безумия, — предельно, как в огненной точке линзы, сфокусировались в судьбе немецкого химика Фрица Габера.

Новое в блогах

Гуманная пуля, или Зачем киевские мастера делают украшения из гильз

Вначале был Маузер

Об особенностях пятизарядной немецкой винтовки Маузера калибра 7,92 мм, массовое производство которой началось в 1893 году, я узнала раньше, чем поняла смысл многих простейших жизненных истин. В приключенческом романе Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова», действие которого происходит во время Англо-бурской войны в Южной Африке, много внимания уделялось этому огнестрельному оружию:

«Обнажив раненому торс, военный хирург воскликнул:

– Великолепная рана, милорд! Можно подумать, что я сам нанес ее вам, чтобы мне легче было ее залечить… Видите ли, эта маузеровская пуля – прелестный снарядец и притом же чистенький, как голландская кухарка. Благодаря своей огромной скорости – шестьсот сорок метров в секунду! – он, как иголка, проходит через живую ткань, не разрывая ее. Ничего общего с этим дурацким осколочным снарядом, который все рвет и ломает на своем пути. Нет, решительно, маузеровская пуля очень деликатная штука… словом, a gentlemanly bullet, гуманная пуля».

Как я узнала позже, автор был близок к истине даже больше, чем сам мог предположить.

Запонки с сюрпризом

В Киеве я неслась по улице, подхваченная людским потоком, до тех пор, пока путь живой реке не перекрыл светофор. Все замерли в ожидании. И тут внезапно мой взгляд упал на мужской рукав. В петле манжеты блестела запонка. Не драгоценный камень, а ружейная гильза! Хозяин пояснил, что это нестреляные гильзы от Маузера 1938 года выпуска – антиквариат, в который вдохнули вторую жизнь весьма оригинальным способом.

Как выяснилось, в Киеве живет семья, члены которой занимаются изготовлением кулонов, браслетов, колец – всего, чем только клиенты пожелают себя украсить. Выделяет этих мастеров из массы других особенность, которая некоторых даже шокирует: глаза мудрой совушки, панцирь черепашки, объектив маленького фотоаппарата в подвеске, элементы других декоративных изделий – это оружейные гильзы.

Жительница столицы Украины Марта Романовская, вместе с супругом Евгением придумывающая эти брутальные украшения, рассказала о своем необычном творчестве корреспонденту портала «Вооружен.ру».

– В работе мы используем современные гильзы – 9 мм, 7,62 от травматического оружия и различных винтовок, гильзы АК, ПМ и даже пулеметов. Для ценителей находим старинные – маузер 1938 года, манлихер 1905–1917 годов, – как стреляные, так и с целыми капсюлями. Гильзы покупаем, в основном на полигонах. По форме они бывают цилиндрические (9-мм патрон ПМ), бутылочные (7,62-мм патрон обр. 1943 г.), конические (7,62-мм патрон к револьверу Нагана). Мы используем все, что способна «обработать» наша фантазия.

Мастера брутальных украшений

– Марта, кроме вас, никто еще не додумался делать украшения из гильз?

– На Украине мы одни, а вот в США и Израиле есть мастера, которые делают украшения из гильз. Конкурентами мы не являемся, потому что у каждого мастера свои идеи, свой выработанный почерк и тем более свои страны. Гильза придает украшению определенный характер. В некоторых изделиях она является лишь одним из элементов, например глаза в сове. Зато в запонках или серьгах-гвоздиках все внимание достается именно ей, гильзе. Сама идея развивалась постепенно. Сначала я занялась хэндмэйдом, изготавливала вязаные украшения и изделия в стиле стимпанк с часовыми механизмами – это сейчас очень модно. Муж иногда помогал, когда требовалась мужская рука – там подпилить, тут просверлить. Постепенно я его увлекла. Он захотел сделать себе кулон из гильзы с пулей. После более глубокого погружения в тему гильз у него стали всплывать новые идеи и образы. Практически все украшения были своеобразными экспериментами, так как мы очень часто смешивали разнообразные стили и традиции. Никто не знал, что именно понравится нашим клиентам, поэтому запускали на полный ход воображение и смотрели, что из этого выходит.

– Как рождается штучное изделие?

– Украшения, сделанные своими руками, всегда единственные в своем роде. Даже если можно повторить рисунок, материал и форму, то энергию и тепло, с которыми они были сделаны, продублировать невозможно. Еще один важный отличительный момент – иногда мы используем крайне редкие старинные гильзы, которые трудно достать. Например, в единственном экземпляре в нашей коллекции был кулончик-совушка с антикварной гильзой от манлихера 1906 года выпуска. Очень трудно достать антикварные гильзы от маузера в хорошем состоянии. Когда маузер к нам попадает, я долго раздумываю, что именно с ним сделать. Такой уникальной гильзе нужно дать такую же уникальную вторую жизнь в виде украшения.

– Насколько трудно с гильзами работать?

– О-о-о-о-очень трудно, все это делается долго, требует немалых физический усилий и множества насадок на мини-дрель. Гильзы обрезаются и полируются вручную, приобретают чуть ли не зеркальную поверхность. Я много работаю, оттачивая мастерство. Пробую различные методы, экспериментирую с формами – деревце, дельфинчик, черепашка, крылья. И тут наступает момент, когда я закрываю глаза, а у меня там гильзы мелькают. Снятся даже.

Люди и гильзы

– Как на ваши изделия реагируют люди?

– На Дне города Киева мы поучаствовали в крупной выставке на Андреевском спуске. И не были поняты с нашими украшениями. Хотя у нас большими буквами было написано «УКРАШЕНИЯ ИЗ ГИЛЬЗ», это не воспринималось. Народ думал, что это пуговицы или китайский перекупной фуфелок. Даже когда мы рассказывали, что это украшения из гильз, нигде на Украине вы такого не увидите, многие переспрашивали: «Из чего-чего? А что это? А где?» – и следом: «О боже! Какой ужас! Это же оружие!» Они не хотели даже попытаться осознать, что оружие – это неотъемлемая часть человеческой культуры. Кто сказал, что пулей обязательно нужно убивать? Ею нужно спасать. И не только. Оружие может быть предметом коллекционирования или, как в нашем случае, изысканным украшением.

Но радует, что понимающие люди тоже были. Особенно хочется подчеркнуть стиль наших покупателей: ничего лишнего, все умело подобрано, и ненавязчивые украшения из необычных материалов только дополняют хороший и оригинальный вкус — то, к чему мы всегда стремимся. Наши покупатели – это люди 18–40 лет. У нас существуют украшения как для молодой аудитории – различные кулоны, браслеты, сережки и гвоздики, так и для более взрослых клиентов – запонки, кольца, подвески и брошки. Чаще всего к нам обращаются люди, которым около 30 лет. У них есть общая черта – это сформировавшиеся личности, которые понимают, что стреляет не оружие, а человек. Они лишены каких-либо связанных с огнестрельным оружием предрассудков.

– Какой самый глупый вопрос, который вам задавали?

– Нам задавали много каверзных вопросов, выделю три самых популярных: что такое гильза, а не взорвутся ли они на мне или не выстрелят, был ли ими кто-то убит? Предполагаю, что это все от незнания и непонимания. Поэтому мы стараемся дать всю информацию покупателю, чтобы у него не возникало каких-либо страхов.

– Проблемы с пересылкой гильз не возникают? Что подумают почтовые сотрудники, увидев в посылке у вас, хрупкой девушки, коробку гильз 338 Lapua Magnum?

– Были проблемы, но они все благополучно разрешились. Приходилось долго объяснять, что гильзы предназначены для искусства. Если бы весь мир использовал оружие в таких мирных целях, как мы, было бы чудесно. Хотя, наверное, тогда не было бы гильз вообще и, соответственно, самих украшений. Наше творчество – это попытка показать людям, что оружие можно использовать в мирных целях. Даже в самых брутальных украшениях – хоть с маузеровской гильзой, хоть с пулеметной – главная идея гуманистическая.

Немного о гуманной стрельбе

Советская, якобы секретная техника уклонения от пуль под названием «Маятник Таманцева» — предмет неумолкающих споров. Одни считают его реальным эффективным способом, который использовался в СМЕРШе, другие же настаивают на том, что «Маятник» – не более, чем хитроумная мистификация.

Метод Таманцева

Техника «Маятника» описана в романе писателя Владимира Богомолова «Момент истины» (другое название «В августе сорок четвёртого»). Это произведение было опубликовано в журнале «Новый мир» в 1974 году и принесло своему автору широкую известность. По сюжету книги, оперативник контрразведки старший лейтенант Евгений Таманцев по прозвищу Волкодав помогает ловить немецких агентов в освобождённой Белоруссии и Литве. Лейтенант – один из тех, кто умеет «качать маятник», т.е. раскачиваться в разные стороны, уклоняясь от пуль во время быстрых огневых контактов. Богомолов описывает эту технику, сравнивая её с боксёрскими прыжками.

«Чтобы затруднить ему прицеливание, я непрерывно «качал маятник»: пританцовывал левым плечом вперед, рывками перемещая корпус из стороны в сторону и всё время передвигаясь и сам, — нечто похожее, только попроще, проделывает боксёр на ринге», — рассказывает в книге сам Таманцев об одном из своих столкновений с врагом.

С помощью «Маятника», согласно книге, контрразведчики обладали возможностью взять живым хорошо подготовленного отстреливающегося противника. Мастерство выполнения приёма достигалась усиленными тренировками.
В целом роман основан на реальных эпизодах борьбы СМЕРШевцев с фашистским подпольем, поэтому описание секретного метода также было принято публикой за чистую монету. Сразу же после издания «Момента истины» читатели завалили Богомолова письмами, в которых признавались, что также хотели бы научиться «качать маятник».
Однако писатель не оставил подробностей о технологии выполнения «Маятника Таманцева». В поздних изданиях своей книги он лишь отмечал, что описанная им техника «наиболее оптимальных действий и поведения при огневых контактах с противником» дала толчок к «инструктивным разработкам» для спецназа и десанта.
Сторонники реальности «Маятника Таманцева» считают, что в сталинские времена действительно существовали люди, владевшие данной практикой, но и сами приёмы, и их носители были глубоко засекречены.

Аргументы противников подлинности «Маятника» сводятся к тому, что других аутентичных советских источников, кроме романа Богомолова, попросту не существует. Людей же, якобы умевших в те времена выполнять этот приём, считают легендарными личностями, поскольку конкретных имён никто не называет.
Исходя из этого, многие специалисты делают вывод, что техника Таманцева, как и описанная в романе стрельба «по-македонски» — из двух пистолетов сразу – не имеет никакого отношения к реальности.

Военный журналист Михаил Болтунов рассказывал, что когда шеф КГБ Юрий Андропов, заинтересовавшийся книгой, приказал найти прототипов героев, служивших в контрразведке, их не оказалось.
Сомнений добавляет и версия о том, что сам Богомолов, вопреки официальной биографии, не служил в СМЕРШе, а во время войны жил в эвакуации в Татарстане. На тему того, что писатель попросту выдумал свою военную биографию, высказывался, в частности, знавший его фронтовик Леонид Рабичев.
Что же касается практик уклонения от пуль, основанных на рациональных движениях, то они были известны русским военным задолго до сороковых годов XX века. Например, император Александр II, когда на него в 1879 году покушался революционер Соловьёв, спасся благодаря тому, что начал петлять из стороны в сторону, запутывая стрелка.

Впрочем, есть и компромиссная точка зрения, которая сводится к тому, что роман действительно описывает особую технику, которая была полностью утрачена, поскольку владели ей немногие. Те же системы «Маятника Таманцева», которые возродилось в двухтысячные годы стараниями мастеров рукопашного боя и инструкторов по стрельбе, согласно этой версии – не более, чем новодел, к которому следует относиться с осторожностью.

Источники:

http://www.litmir.me/br/?b=81685&p=1
http://www.ohotniki.ru/hunting/societys/societys/article/2013/11/23/278870-nemnogo-o-gumannoy-strelbe.html
http://knigogid.ru/books/30599-gumannaya-pulya/toread
http://maxpark.com/community/4590/content/2882191
http://russian7.ru/post/strelba-po-makedonski-i-mayatnik-tam/